|
Насколько нам известно, впервые Екостровский погост упоминается в 1574 г. А в писцовой книге, составленной московским писцом Алаем Михалковым в 7116-7119 годах "от сотворения мира" - по нашему летоисчислению в 1608-1611 гг., где содержатся сведения уже о 15 саамских погостах, и сколько в каждом из них веж (саамское жилище) и душ, перечисляются также закрепленные за ними угодья, и чем саамы данного погоста промышляют. Про Екостровский погост сказано, что в нем всего 6 веж, а людей в них 40 человек, а угодья у них... (следует перечень), а ловят они в тех речках, и в озерах, и по губам белую рыбу про свою нужду, да по лесу зверя бьют и птицу ловят тем себя и кормят. В более поздней "Росписи лопарских погостов", относящейся к 1623-1624 гг., для каждого погоста показано расстояние от двух ориентиров, Колы и Варде, и размер взимаемой с саамов дани: "От Кольского погоста по Московской же дороге к Кандалакше до погоста Екостровского 70 верст, а от Кольского острогу до того 160 верст, а от Варгава до того погоста 660 верст. А в том Екостровском погосте живут крещеные лопари русской веры, 10 человек. А платят те лопари с своего погосту государеву дань в Кольский острог исстари по 7132 год с угодеи по рублю по 4 алтына по одной деньги в год; да "с них же емлетца кожа оленья. Да с того ж погоста..." Дацкие даньщики имали на короля дань... по 10 алтын с человека не с угодеи..." Как видно, саамы в те времена были "двоеданцами", одну дань платили в Колу русскому государю, за угодья, другую, через норвежский город Варде, датскому королю, подушную. В те времена Норвегия была датской провинцией. Саамы только зимой жили в погостах сообща, весной они разъезжались, каждая семья имела где-нибудь на озере или реке летнюю вежу, жила отдельно, ловила и заготовляла рыбу. Охота велась зимой и выходили на нее одни мужчины. Зимние погосты время от времени переезжали на новое место. Екостровский погост сто лет назад находился на солнечном берегу губки на западной стороне Екостровской салмы. Этнограф В.Н. Харузина писала, как по пути из Кандалакши в Колу в 1887 году проезжала мимо погоста, безлюдного летом. До постройки мурманской железной дороги почту по этому тракту возили саамы, зимой на оленях, летом частью на карбасах (лодках), частью пешком. Первой станцией от Кандалакши был Зашеек, второй - Екостровский погост, потом Раснаволок на северном конце Имандры. С открытием железнодорожного движения водный путь по Имандре потерял значение, и екостровские саамы перебрались на постоянное жительство к железной дороге, на станции Хибины, Имандра, а семья Калины Ивановича Архипова поселилась в Монче-губе, на месте нынешнего Мончегорска. Остатки саамских туп (избушек) сровнялись с землей, и осталось на месте погоста только кентище, поляна на берегу, заросшая щучкой и другой травой, в том числе и занесенной откуда-то малиной. Так выглядело это место в 30-х годах, когда я видел его впервые. Ничто в мире не вечно, стареют и теряют смысл даже топонимы. Екостровская салма уже в XIX веке писалась иначе - Йокостровская, но фонетическая основа при этом осталась прежней. Салма - на поморском диалекте или Чуольм - на саамском языке означает пролив, Екостров или
Иокостров - комбинация саамского слова "йок" - река и русского
слова остров: это название самого большого острова на центральном плесе Имандры.
Лежит он при устье пролива, по которому воды Большой Имандры стекают в
Екостровскую - очевидно, по имени этого острова соответствующую часть Имандры и
салму назвали "Екостровскими". В начале XX века это прилагательное преобразилось
в "Экостровская", не соответствующее произношению, лишенное смысла и тем не
менее принятое официально. В последние годы первоначальная транскрипция
возрождается, и надпись на мосту через салму необходимо восстановить. По саамскому обычаю покойников полагается хоронить за водной преградой. Кладбище екостровских саамов находилось на северном конце песчаного Могильного острова, разделяющего горловину пролива на два рукава. До 1936 г. остров с редкими красивыми соснами и покосившимися крестами, с видом на водную ширь Имандры и отдаленные хибинские горы в снежных
пятнах, чем-то напоминал картину Левитана "Над вечным покоем". Но время не ждет, и уже в 1937 году прямо через кладбище провели линию электропередачи от Нивских ГЭС в Кировск, а в 1960 г. и вторую, на стальных опорах, от Кировской ГРЭС в Мончегорск. Потом, в 1970 г. через южный конец острова прошла асфальтированная дорога, соединившая города Кировск и Апатиты с Мурманском и Ленинградом. Через глубокий западный рукав пролива переброшен однопролетный стальной мост, а мелкий восточный перегорожен дамбой, материал для которой черпали тут же на острове. В результате Могильный остров полностью преобразился и от его прежнего назначения осталось только название. Нет спора, и энергия, и дорога необходимы нашему хозяйству, а путь через Екостровскую салму самый короткий и экономичный, так что у строителей не было другого выбора. Живописный пролив с многочисленными заливами, к тому же соединенный отличной дорогой с Апатитами, Кировском и Мончегорском, застраивается домами отдыха. Неизвестно, кто и на основании каких соображений отводил земельные участки под застройку, но факт налицо. Никому в голову не пришло, что Екостровское кентище имеет историческое значение, что это археологическая стоянка, территорию его сровняли и построили на ней несколько дач... Саамские же легенды и сказки исторического содержания, связанные с конкретными топографическими деталями, прямо-таки вплетаются в окружающий пейзаж. Есть у берега Имандры против Екостровского погоста корга, голый каменный островок Леушк-кэдьк (Леонтьев камень). Согласно легенде жил в погосте нойда (колдун) Леушк, который и летом ездил в своей кереже (род санок на одном полозе), запряженной оленями, по озеру, как зимой. Его жена хотела проникнуть в тайну волшебства, стала следить, что делает он перед отъездом, и заметила, что каждый раз он клал в кережу топор. Однажды, когда Леушк собрался в дорогу, она незаметно вынула топор из кережки, колдун этого не заметил, выехал на озеро и тут же стал тонуть. Жена громко вскрикнула - колдун вместе со своей упряжкой окаменел и превратился в остров: с той поры его и зовут Леушк-кэдьк. Этот островок, пожалуй, все, что осталось теперь от Екостровского погоста. Впрочем, Екостровский погост не всегда находился на берегу пролива, когда-то давно он помещался в скрытном месте, на участке суши между заливами Екостровской Имандры - Железной губой, Пора-губой, Воче-ламбиной и Кислым озером, в 6 км к западу от Екостровского пролива. Кентище у берега Кислого озера и до сих пор хорошо видно, оно не заросло лесом потому, что плотная злаковая дернина на почве, удобренной костями и прочими отбросами, не дает семенам древесных пород прорасти и укорениться. В 1964 г. я нашел здесь два редких растения - ключ-траву и чемерицу, а в 1929 г. географ Г.Д. Рихтер, проводивший первую топографическую съемку Имандры, зашел на кентище, порылся в земле и нашел несколько черепков и кусочков оконной слюды. Место это ценно главным образом как нетронутая археологическая стоянка, почему оно и взято на учет как исторический памятник. Опыт показал, что нельзя надеяться на сохранность интересного объекта только потому, что он неизвестен, никому не нужен, и полагаясь на пословицу: "под лежачий камень и вода не течет". Такая "тактика" не спасла Екостровский погост от вандализма, пусть даже и неумышленного. Более старый погост в свое время, вероятно, назывался Воче-ламбинским. Он упоминается в сказке "Богатырь из Воче-ламбины" и еще нескольких, опубликованных в двух сборниках саамских сказок, выпущенных Мурманским книжным издательством в 1961 и 1980 гг. В одной, которую я слышал в 30-х годах от покойного Федора Калиновича Архипова и помню только приблизительно, говорится, что на погост напали "шведы" или "шиши", но саамы всех их перебили, а богатырские могилы их и сейчас видны на перешейке между Кислым озером и Воче-ламбиной и зовутся они Ланнь-ланнынч (город-городок). По другой легенде, саамская колдунья, проведав про нашествие "панов" или "немцев", вызвала снежную бурю, продолжавшуюся три дня. Застигнутые ею на Имандре "паны" как шли цепочкой, так и замерзли, а из останков их образовался узкий и длинный Облачный остров. Лапландский заповедник, 1988 г.
|
