|
Вот письмо в большом конверте,
cорок грамм оно на вес, но не Вам, не
Иванову, а Наташе Левитес!
Письмо от бабушки Агриппины
Савельевны из села Елховки
Алатырского района Средневолжского края.
"Внучка, милая моя,
Стала старенькая я.
Наступили холода,
Старым косточкам беда.
Птицы к югу улетели,
Почитай, уж две недели.
На реке построен мост...
У кота отгрызли хвост
И пол-уха в страшной драке
Три соседские собаки.
В церкви клуб у нас открыли.
Новой крышей дом покрыли.
Больше не о чем тужить.
Стало нынче легче жить.
Подались в колхоз мы с дедом,
Не поверили подседам –
Кулакам да мироедам,
Толстопузым мироедам.
Нынче рожь была большая.
От большого урожая
Наш общественный сарай
Превратился в хлебный рай.
Да земля пооскудела.
Вот какое, внучка, дело.
И веду о том я речь,
Как бы землю нам сберечь.
Агроном наш говорит:
Есть, мол, камень апатит.
Удобряют им поля,
Чтоб сочней была земля.
Ты подробно все узнай,
Где тот камень? Гду тот край?
И напишешь старикам.
Ну согласна? По рукам?
Шлем мы с дедом вам привет
И немедля ждем ответ".
Тата к маме подбежала,
В кулачок письмо зажала:
– Ты подумай – порученье.
Это мне большая честь,
Где ж такие удобренья?
Где края такие есть?
– Вот не знаю, дочка, я,
Где такие есть края?
Беспокойно день проходит,
Тата места не находит,
Тата ходит и твердит:
"Что такое апатит?"
Звякнул ключ, и в дверь пролез
Толстый папа Левитес,
Он ударил по карману:
– Угадайте, что достану?
– Мама лучше ты давай
Мою новость угадай!
– Помолчи ты, канарейка,
Поважнее есть дела.
Краеведная ячейка
Мне вот премию дала.
Тата к папе подбежала
В кулачок письмо зажала.
– Вот так Тата!
Вот так дочка!
Город выбрать помогла...
Едем в Кировск? Ладно! Точка!
Решены мои дела...
Вот платформа номер три.
Поезд Мурманский стоит,
И в окошко из вагона
Чья-то девочка глядит...
На полях гуляет вьюга,
Ветер воет и поет.
Паровоз везет вагоны,
Паровоз свистки дает.
Все на север, дальше, дальше
За полярный круг бежит,
Где горами загорожен
Город Кирова лежит.
За окном плывут деревья –
Удивительны на вид.
Обернулась Тата к маме,
Тата маме говорит:
– Это что же за береза?
От земли едва видна.
Низкоросла, точно карлик,
Мне не нравится она.
А вот там я вижу ели
Все от снега поседели.
Жидкий лес! Хотя вот ивы
Удивительно красивы!
А озер здесь – посмотри
Вон направо: раз, два, три...
Да не счесть, пожалуй, в век,
Сколько здесь озер и рек.
Двое суток паровоз
Все семейство в Кировск вез.
Вышли мы на улицу,
Свежий ветер льнет к лицу,
А по улице широкой,
Приминая снег глубокий,
Автобус едет и гудит.
Шофер в окно на нас глядит.
С папой за руки схватились,
За автобусом пустились.
Я и папа бегать ловки,
Прибежали к остановке,
На ресницах стынет иней.
Сели мы в автобус синий
Сели, закачались,
По извилистой дороге
К руднику помчались.
Вдруг с горы навстречу скачут
Запряженные олени.
Нарты легкие вертятся,
На снегу ложатся тени.
А лопарь сидит орет:
"Поть, олешки, поть вперед!
Автобус басом загудел,
Отец в окошко поглядел,
Протер рукою левый глаз
И тут повел такой рассказ:
– Здесь росомахи жили,
Бродили куропатки,
Росли кругом леса.
Бураны злобно выли,
Крутя во все лопатки,
Кидая снежной пылью
Высоко в небесах.
И вот пришло поколенье такое,
Работать, работать, не зная покоя.
И будто по-прежнему
тундра на месте,
И слышит лопарь небывалые вести
Над краем пустынным,
над краем седым,
Далеких костров поднимается дым
От раннего утра до поздней поры
Работают люди, звенят топоры.
И шли, борясь с пургой туда,
Где добывается руда.
Туда, в долину между гор,
Где высится Кукисвумчорр,
Ножом замерзший хлеб рубили,
Большим тяжелым топором.
И на груди под полушубком
Хлеб грели собственным теплом.
А вот теперь кругом, взгляни –
Повсюду светлые огни.
Дом за домом вереницей.
Школа, техникум, больница.
Тут театр и почта тут,
И цветы в садах цветут.
Телеграф и телефон
В тундре дикой проведен,
И торгует не один
Снедью полный магазин...
Через снежные просторы
Прилетел автобус в горы.
– Кто там медлит у дверей?
Выходите поскорей!.
Вот по этой лестнице,
Длинной и крутой,
Высоко залезем мы
На гору, в забой.
А ступенек сколько же,
Нужно сосчитать,
Повторяй за папой:
– Три, четыре, пять.
Чет и нечет,
Потеряли вовсе счет.
А когда совсем устали,
Градом падал пот с лица,
До шестьсот мы досчитали
И долезли до конца.
В забое свист, в забое шум,
Бурильщик полн веселых дум.
Бур трещит, трещит, трещит
И горы дырявит щит.
И вот насыпят аммонал
В отверстия – в шурфы,
И чтобы гору он ломал,
Зажгут бикфордовы шнуры.
Бабахнет взрыв – и полетит
Кусками камень апатит.
В забое свист, в забое шум,
Разборщик полн веселых дум,
Кувалду в руки он берет,
К руде раскиданной идет.
Он апатит кромсает ловко,
Большая в этом есть сноровка.
Так вот где апатит,
Который нам в колхозах
Поля обогатит!
На ресницах стынет иней,
Сели мы в автобус синий,
Сели, закачались,
И обратно по горам
К Кировску помчались.
На другой день Наташа
вместе с мамой сочинила письмо бабушке в
Елховку.
"Дорогая бабашка, пишу
тебе из Кировска. Здесь у самого озера
стоит фабрика. Она называется
обогатительной. Из апатитовой руды (это
такой минерал – апатит) делают мелкий
порошок. Белый, белый! Называется он очень
сложным словом кон-цен-трат. Из этого кон-цен-трата,
папа говорит, на особых заводах делают
удобрения, вот те самые, которые вам нужны в
колхозе. Ты, бабушка, не горюй! Скоро и в
твоей деревне земля будет богатая от
апатитовых удобрений и хлеб у нас вырастет
большой, высокий. А зерно будет крупное.
Папа говорит, что апатит – камень
богатства. Апатитовые удобрения утроят,
учетверят наши урожаи.
Знаешь, бабушка, здесь не
так как, везде. По вечерам бывает северное
сияние. Только не каждый день, а иногда. Оно
такое яркое, и как будто разноцветные
пальцы дрожат и понемногу забирают небо. А
названия гор здесь такие страшные:
Расвумчорр, Кукисвумчорр, Вудъяврчорр и
все "чорр" да "чорр". Но горы эти
очень богатые. В них кроме апатита много
разных полезных камней. А реки тут очень
бурные, быстрые и потому не замерзают,
несмотря не сильные морозы.
Вчера к нам приезжали на
оленях лопари. Они одеты в оленьи меха:
шапка с длинными ушами и меховая. Шуба –
малица у них называется – тоже меховая и
без застежек – через голову надевается.
Сапоги – пимы – длинные. Гораздо выше
валенок, все разноцветные, вышиты, и тоже
меховые. Сидят лопари на санках, и в эти
санки олени запряжены – два оленя рядом,
а потом впереди еще два оленя. Они их
погоняют длинной палкой, а сами между собой
по- лопарски переговариваются. Санки у них
называются "нарты", а палка "хорей".
Видишь, бабушка, я все-таки твое поручение
исполнила – и узнала, где и как добывают
камень апатит, из которого делают
удобрения.
Ваша Тата. 2 февраля 1935
года.
P.S. Мне очень жаль
старого кота.
|